Почему-то никто из моих окружающих не удивляется, и прежде всего я сам, когда прошу пятилетнего внука найти ту или иную опцию в смартфоне. Он в них «шарит» сто раз лучше меня. Они уже родились в век компьютеров и интернет-технологий. А мы? А мы родились в век кино. Телевизоры появились, когда мы стали повзрослее.
Покупали родители в магазине небольшой сундучок с экраном. Чем можно было сравнить это событие? Пожалуй, с покупкой в нынешние времена какого-нибудь крутого джипа. И неважно было, что на черно-белом экране был зачастую «снег». Главное водрузить на комод свидетельство семейного достатка и благополучия, накрыть его вышитой наволочкой и бесконечно гордится. Для того чтобы поймать сигнал и сквозь «рябь» рассмотреть изображение, наши отцы сооружали высоченные антенны – чудеса инженерного искусства. И все равно сигнал из Бугуруслана был слабоват.
Кстати, молодые люди, в те времена много говорилось о вреде телевизоров для здоровья и тлетворном влиянии с экранов чуждого для нас образа жизни. Ну, прямо точь-в-точь, как сейчас говорят про интернет. Так что, вся эта суета временная. И к интернету привыкнем и другим новшествам…
Меня же память относит к шестидесятым годам. Как сейчас помню старый клуб по соседству. Билеты продавала в маленьком окошечке Клара-апа. А у входа контролером стояла Мадина-апа. Покупаешь билет за 5 копеек – голубенький бумажный квадратик, как путевку в мир чудес. Билеты для взрослых по 20 копеек были продолговатые. Кстати по серийным номерам билетов играли на щелбаны. Если у тебя номер заканчивается на 5, а у соседа на 3 – то проигравший покорно подставлял лоб. Ну а счастливые номера, само собой, съедались. Почему-то запомнились огромные щели в прогнивших досках. Но полы клуба были чистые, вернее соскоблены. Налево дверь вела в Малый зал или как называли его работники «малызал». Помню, там были какие-то духовые инструменты, стопки журналов «Огонек». Ну а направо кинозал со стойким запахом папирос. Во время взрослого киносеанса в зале дым висел коромыслом. Стулья с фанерными спинками и дерматиновым сиденьем. Спинки потом стали исчезать. Из замечательной пятислойной фанеры ребята делали клюшки для хоккея. Сцена, казалось, была высокой, но и мы тогда маленькие, в те времена, «Когда деревья были большие». Если не хватало места в первых рядах, многие ребята сидели и лежали прямо на сцене.
Доводилось бывать и за белым полотном экрана. В первый раз боязно было туда идти, особенно если шел фильм, да еще про войну. Жутко лезть под танк и страшно любопытно. Вдруг отогнешь полотно экрана, а там, на зеленой поляне наяву стоят самоходки лейтенанта Малешкина из фильма «На войне как на войне». Поэтому нам очень дороги слова современной песни: «Кино идет, воюет взвод. Далекий год на пленке старой»... И мы в зале воюем с ними, кричим, плачем, вместе переживаем горе и радость на белом полотне…
Почему-то эти чудеса кино ассоциировались не только запахом табака. Не было приятнее «аромата» ацетона из кинобудки дяди Леши. Этим химикатом он склеивал кинопленки. А дядя Леша был тем волшебником, который дарил нам замечательные минуты.
Потом построили в селе новый Дом культуры. Мы повзрослели, обзавелись семьями, детьми и все равно ходили на сеансы. Боле того, и семьи то создавались благодаря кино. Было принято приглашать девушку на свидание в кинотеатр. С высоты нынешних лет я понимаю, что посещение кино было не только ради того, чтобы посмотреть новый фильм. Это был и своего рода ритуал, средство общения. А сейчас в век новых коммуникаций, технологий и соцсетей, (тогда радиотелефоны мы видели только во французских фильмах с участием Алена Делона и Бельмондо), очень не хватает того самого общения, вживую, у белого экрана.
Кто-то скептически скажет, мол, это не тоска по кино, а по молодости. Отчасти это верно. Но если какой-нибудь деловой человек построит небольшой уютный кинотеатр повторного фильма, думаю, желающих его посетить будет предостаточно. Времена меняются, но не меняется человек. Никакие современные гаджеты не заменят общения вживую.
