Не звучит здесь надежды маленький оркестрик.

Бывает такое: материал не идет. Ну, душа не лежит, не выстраивается, как говорится, линия мыслей. Точно так же было и с этой темой. Признаться, даже хотел оставить писанину и разместить просто фотографии. Это может было бы логичнее. Ведь по законам настоящей журналистики, автор не имеет права давать однозначную оценку каким-то событиям, новостям. Он в качестве репортера освещает тему, а уж выводы пусть делает сам читатель. Не следуют «разжевывать» тему и подносить ее в угоду мнения кого-либо: этот плохой, а тот хороший. Иначе, это будет не журналистика, а пропаганда. Но высказать свое личное мнение журналист имеет право.

Побывал я на днях в отдаленных селах Асекеевского района, так называемого «Троицкого куста». Читатели давно звали «поглядеть, как мы живем». Отмечу, что в последний раз в Воздвиженке, Аксютино я был много лет назад, и то проездом.

Вспомнился первый приезд в село Воздвиженка. Тогда нас — группу студентов — направили на уборку. Жили мы в каком-то домишке. Завхоз колхоза добыл нам железные кровати, поставил на довольствие в столовой. А вечерами мы ходили в местный ДК. Помнится, недавно построенное. Народу было тьма. Так же как и нас, добровольно — принудительно, в колхозы тогда присылали «партизан» — так называли солдат. Колхозники сами не справлялись с урожаем. В Советском Союзе, на время уборки военкоматы призывали шоферов из запаса, формировали батальоны, давали технику и вперед, в хозяйства — на битву за урожай. Ну, а вечерами солдаты «расслаблялись», дисциплина у «дедов» была еще та. Так что, юные студенты запросто могли попасть под горячую руку.

В следующий раз я попал в колхоз имени Тимирязева в начале восьмидесятых, уже в качестве корреспондента местной газеты «Заветы Ильича».

Ну что сказать, работа кипела на полях и фермах. Может не так круто, как у передовиков, но все же. Строились квартиры, в планах — новая школа. Работали магазины, почта, сберкасса.

Каждый человек был при деле. Тогда, кстати, за то, что не работаешь могли привлечь к уголовной ответственности. Думаю, по меркам того времени, люди жили неплохо.

Соседний колхоз «Знамя Ленина» в Аксютино был послабее. Но тоже в планах была новая школа, Дом культуры. Чуть позже, с приходом нового председателя, заложили здесь строительство церкви.

Нет, я не сторонник какой-либо идеологии и не берусь судить о том, что де при коммунистах было лучше. Тогда тоже были «отдельные недостатки», как и нынешний «отрицательный рост экономики». Но тогда прослеживалась какая-то политика в отношении развития сельских территорий. И делались в этом плане какие-то конкретные шаги, как то: строительство школ, детских садов, домов культуры, жилья. Была начата газификация сел. Сейчас по телевизору тоже твердят о программах развития сельских территорий. И видны «отдельные перемены» как например, в Северном районе. С приходом крупного инвестора район стал развиваться на глазах. А здесь, на кого надежда, на фермеров? Да, после развала колхозов, они взялись обрабатывать земли. И сейчас не увидишь заброшенных полей. В этом я убедился проехав от Аксютино до Рязановки по полевым дорогам. Но фермеры не потянут полностью социальную сферу сел. Им часто самим приходится еле сводить концы с концами. Спасибо им, что есть, что поля засеяны и убраны, что работу дают односельчанам, дороги чистят зимой — но нельзя требовать от них содержания тех же дорог, домов культуры, детсадов и так далее. Местная сельская муниципальная власть тоже небогата. Даже при советской власти сельсоветы были с небольшим бюджетом. Весомую долю расходов на социальную сферу несли колхозы.

Едешь по той же самой дороге, что и 40 лет назад, видишь заброшенные здания Домов культуры, пустые глазницы окон правлений, детских садов, других учреждений и такая тоска накатывает. Неужто опять клясться днем вчерашним? Мол, это последствия экономического кризиса начала девяностых. Но, ведь с тех пор прошло почти 30 лет! Сколько десятилетий еще будем ссылаться на этот «позавчерашний день»?

Бывая в других районах, регионах, я часто интересуюсь обстановкой в селах. Не везде одинаково. Какие-то районы нашли крупных инвесторов и сельская жизнь выглядит подобающе. Некоторые деревни как-то сами «сорганизовались», избрали толкового главу сельсовета и сами пытаются выжить. Участвуют в каких-то программах развития, прокладывают водопроводы, чинят дороги на долевых началах с региональным бюджетом. И, надо, наверное, уже признать, что выживут в нынешних условиях, сохранят свои поселения именно такие. Большая проблема — работа. Если нет крупного предприятия — сельхозтоваропроизводителя, то приходится искать источник существования на стороне, часто вахтовым способом. Да и «малого бизнеса» — в виде мелких лавок магазинчиков на всех не хватит.

Многие предприимчивые люди живут за счет личного подсобного хозяйства, выращивают скот, мясо на продажу. Так или иначе, выжить можно. Тут другой вопрос: как долго можно выживать, если рядом, вокруг ничего не меняется? Ведь нет системности в развитии — четкой и понятной. А если программа развития сельских территорий есть, почему ее выполнение не очевидно? Шестьсот с небольшим метров благоустроенной дороги от «большака» до Козловки — это рывок?! «Большаком» здесь называют муниципальную дорогу. Ругают дорожников, что много ям и ухаб. Только, дорожники тут причем? Будут деньги они и асфальт положат. Опыт есть. Деньги никто не дает. Вот и возятся с имеющейся дорогой, которой лет сорок отроду.

В тоже время, по телевизору говорят, что села и деревни — душа народа. Мол, глубинный народ — надежда и опора. Почему же хранитель всяческих скреп так прозябает?

Один мой знакомый рассказывал: «Колхоз наш был не лучший, председательствовал пьяница. Вот и выживали. Потом поменяли председателя, потом колхоз развалили. Выживали в восьмидесятые, девяностые, нулевые , десятые — так и жизнь пролетела. Кто-то от этого бесконечного «выживания» спился, кто-то уехал, кто-то умер. Но своих детей из села я «прогнал», нечего им тут мучится».

В том-то и дело.

Едешь по нашим просторам и душа благоговеет. Нет, не по нутру нам городская жизнь. Нам нужен простор, воздух. Многие сельские жители сейчас стремятся к комфорту, красоте. Воплощают даже какие-то дизайнерские проекты. Не удивишь сотовыми телефонами в карманах и автомобилями во дворах. Но все это дается большим трудом. Вот если бы им немного подмоги. Чуток. Хорошей дороги, чтобы добраться, к примеру, до больницы, доступной социальной среды. Но, не верят люди, что станет лучше, уже не верят.

В Воздвиженке есть прекрасный памятник павшим землякам, с искусственным «вечным огнем», вырезанным то ли из жестянки, то ли из пластмассы. Такая вот «картонная» память рядом с разваливающимся клубом. Есть в этом какой-то символ, намек, мольба. Из картона жизнь не построишь. Не звучит в селах и деревнях глубинки «надежды маленький оркестрик».